Загородная архитектура: «застывшая музыка» или какофония?

Потенциальные покупатели домов в коттеджных поселках традиционно учитывают несколько характеристик: местоположение поселка, его удаленность от города, инфраструктура, природное окружение. Постепенное развитие рынка и увеличение числа предложений позволяют сегодня выбирать и внешний облик поселения. Но сложилось ли у каждого из них свое «лицо»?

По последним данным, на загородном рынке Санкт-Петербурга и Ленобласти идут продажи в 130 коттеджных поселках, на стадии завершения строительства находятся 15 поселков (год назад темпы выхода на рынок были в два раза ниже). Еще примерно 70 поселков находятся в стадии проектирования. Несколько лет назад самым ходовым товаром на загородном рынке считались поселки, где земля продавалась без подряда. Это и по сей день так, считают в компании «Пул Экспресс», реализующей как участки под самостоятельную застройку, так и наделы с готовыми домами. Другие девелоперы утверждают, что сегодня покупатели гораздо больше интересуются организованными загородными комплексами с собственной архитектурной концепцией. По словам этих экспертов, красивые поселки с оригинальными архитектурными решениями реализуются в 2–3 раза быстрее. Поскольку российский загородный рынок еще не сложился и, по мнению некоторых его участников, до сих пор «диковат», очевидно, верны оба утверждения. Кроме того, все большую популярность получают поселки, созданные не в одном стиле, а сочетающие в себе несколько архитектурных направлений (так называемые смешанные).

Нужен ли девелоперу архитектор?

Основополагающим при выборе типа коттеджа остается фактор цены: люди, приобретающие участки для самостоятельной застройки стоимостью до 1 млн. рублей, и не рассчитывают на индивидуальность и эксклюзивность дома, а удовлетворяются типовым проектом. То же и в поселках эконом-класса: застройщик, как правило, ограничивается общей схемой генерального плана и подбором типологии застройки. В этом сегменте покупатель выбирает себе дом из уже ранее разработанных типовых решений, что, по подсчетам специалистов «Пул Экспресс», уменьшает стоимость коттеджа сразу на 100–150 тыс. рублей. Спрос на архитекторов особенно актуален для девелоперов, осваивающих сегмент бизнес- и элит-классов. Здесь покупатель более разборчив. Те немногие, кто платит за участок 10–15 млн., могут себе позволить привлечь для реализации своих фантазий архитектора с громким именем.

Хотя, как известно, при совместной работе над одним проектом интересы застройщика и архитектора, мягко говоря, не всегда совпадают. Застройщик, напоминает руководитель департамента развития компании «РОДЭКС Северо-Запад» Марина Карпихина, стремится максимально использовать доступное пространство и сделать дома наиболее компактными. Архитектор же старается обустроить поселок в соответствии со своим творческим видением. Проблема лишь в том, что на рынке сейчас достаточно специалистов с профильным образованием, но архитекторов именно коттеджных поселков — единицы.

Между тем, определение «коттеджный поселок» означает «построенный в рамках единого архитектурно-планировочного решения комплекс коттеджей». Строго говоря, таких поселений в пригородах Петербурга и Ленинградской области не более половины. Но уже появляются девелоперы, «завлекающие» клиентов именно собственной архитектурной идеей. Так, в поселке «Малый Петербург» декларируется соблюдение единого стиля старого Петербурга, как в архитектуре построек, так и в малых формах и декоративной отделке. А одним из композиционных узлов территории станет небольшая церковь. В дачном клубе «Корабельные сосны», также выполненном в едином архитектурном стиле, формируется общественная зона в виде двух прогулочных аллей. О единстве архитектурного решения можно говорить в «Горках СПб», «Репинской усадьбе», «Новом Шлиссельбурге», «Новом Минулове» и др.

Девелоперы все более склонны на начальном этапе реализации проекта вкладывать деньги в архитектуру, хотя пока, как правило, эти затраты не превышают 3% от стоимости строительства. Постепенно приходит понимание, что архитектурное решение влияет на динамику реализации инвестиционного проекта и на рыночную стоимость загородных домов. Иногда бывает так, что покупатель отказывается от покупки именно по причине недовольства какими-то архитектурными решениями и готов платить за более удачный дизайн. Дело в том, что меняется сам покупатель. На смену разбогатевшим «браткам» и олигархам приходит интеллигенция, причем сравнительно молодая. Сегодняшний частный застройщик — это 30–33-летние директора небольших предприятий, медицинских учреждений, топ-менеджеры, артисты.

Стремясь угодить предпочтениям покупателей с различным вкусом, девелоперы начинают разрабатывать как проекты со строгой архитектурной планировкой и обликом каждого строения, так и смешанные поселки. Например, поселок «Пул-Экспресс» «Румболово» застраивается домами в едином стиле, а участки продаются с подрядом на строительство по одному из четырех проектов застройщика. А вот в поселке «Золотые пески» того же застройщика территории разделена на несколько секторов, в каждом из которых возможно строительство домов только определенного типа — каменных, фахверковых, шале или деревянных. Есть также зона ВИП, в которой пожелания клиентов ограничены только требованиями СНиПов.

О стиле и разностилье

Архитектурные пристрастия петербуржцев, а именно отсутствие какого-либо стиля или тенденции, на протяжении последних лет, по уверению некоторых специалистов, не менялись никак. Единственное, что изменилось, это размеры дома. Если раньше строили гиганты площадью 500–1000 м², то сейчас все поняли, что 300 м² вполне хватает для жизни. Прослеживается также сильное влияние ближайшего соседа — Финляндии. Это заметно и в архитектуре, и в отделке зданий, говорит главный архитектор компании Honkarakenne Милла Ханнонен. По ее наблюдениям, «российским заказчикам нравится минималистский стиль, и они из Скандинавии заимствуют его черты в своем строительстве. А финские клиенты, видя, как строят в России богато украшенный дом, могут захотеть построить то же самое. И это несмотря на то, что скандинавский стиль более спокойный, более минималистский, и в нем, в основном, присутствуют светлые цвета». Что касается размера коттеджа, то в Финляндии, по свидетельству Миллы Ханнонен, строят маленькие дома. Наиболее популярная площадь варьируется в зависимости от того, для чего дом строится, например, есть самые маленькие, так называемые дома-дачи-сауны, от 25 м². «Есть дома частного характера до 150–200 м², — добавляет эксперт, но все-таки, по сравнению с российском рынком, это небольшие площади».

Придерживаться «принципа разумной достаточности», если не в размерах дома, так хотя бы в необходимости считаться с особенностями российского климата, нашему заказчику все же не помешает. Например, архитекторы не считают целесообразным сооружение открытого бассейна ради трех солнечных месяцев и пары недель, когда в таком бассейне удастся поплавать. То же относится и к огромным открытым террасам, эксплуатируемой кровле, ярко-рыжей черепичной крыше или кипенно-белым фасадам. Для петербургского климата более подходят архитектурные решения северо-европейские (скандинавские). Идеально подходят для нашего климата, по мнению архитектора Сергея Рогулева, деревянный брус, сознательно сделанный темным, черепица, природные материалы, например, северный гранит. То есть грубость, скалистость, романтичность, этакий «берендейский лес».

В этом «лесу» выпадает много снега, поэтому балкон, терраса, крыльцо должны иметь навес. Для автомобиля при отсутствии гаража желательно также сделать навес. Даже в ландшафтном дизайне стоит учитывать, что дорожки покрываются снегом, снег засыпает светильники, леденеет крыльцо, и нужно учесть, где это возможно, подогрев.

Примерно треть покупателей, имеющих возможность заказать индивидуальный проект коттеджа, отдают предпочтения классическому стилю или неоклассицизму (то же самое, но без обильного декорирования и позолоты и не столь строго симметричное по форме). Довольно много приверженцев американо-канадского стиля, а также скандинавского, или североевропейского: это, как правило, небольшие двухэтажные дома с отделкой из натуральных материалов (камень, дерево). Примерно 10% покупателей остаются верны русскому модерну, в основе которого лежат фахверк, большие оконные проемы, разделенные на три части, и башенка. Хай-тек — сочетание металлических конструкций, стекла и бетона — выбирают уже немногие: строить такой дом получается дорого, и на отопление требуется больше затрат. Модным становится альпийское шале с его пологой крышей, доминирующей над всем объемом дома. Первый этаж шале возводится из камня, второй — из дерева (в России дома чаще строят полностью из оцилиндрованного бруса). Недавно в Россию пришел лофт: дома напоминают короба с большими окнами и единым объемом внутреннего пространства.

Неприступные замки с большим количеством окон и башенок теряют актуальность. Также совсем не большое количество коттеджей представляют собой эклектичное смешение элементов и мотивов различных направлений архитектуры. Если вспомнить, что в 90-х годах в структуре коттеджной застройки превалировали «дворцы», или нечто к архитектуре вовсе не имеющее отношения, то можно констатировать, что вкусы покупателей меняются в направлении более строгих стилей, становятся рациональнее, функциональнее и сдержаннее. И одновременно — все больше «каталогизированными». То, что предлагают всевозможные «каталоги проектов», берется в большинстве случаев за образец. Марина Карпихина обращает внимание и на тот факт, что в последнее время появилось значительное количество домостроительных комбинатов, работа которых поставлена на поток. Архитектура становится несколько шаблонной, так как постоянно перенастраивать оборудование на новые проекты комбинату невыгодно. «Каменные дома, дома из рубленого дерева имеют большую свободу, а также больше возможностей в архитектурных решениях», — уточняет Карпихина.

Пока одни архитекторы сетуют на многостилье и штампы в загородном «зодчестве», другие говорят, что единство стиля жизни и, соответственно, стиля архитектуры закончилось (во всем мире) в начале XX века, и теперь каждый архитектор волен создавать свой собственный стиль. И все же, возражают первые, коттеджные поселки — не отдельно взятый архитектурный объект, который при необходимости можно реконструировать или вовсе снести. Исправление архитектурно-планировочных ошибок в масштабах целого поселка — задача почти неосуществимая, поэтому архитекторам и девелоперам уже сегодня необходимо принципиально менять свои методы работы.

Даешь средний класс!

Недавно в Москве в рамках Первой биеннале архитектуры «Как жить» состоялись слушания Общественной палаты РФ, посвященные долгосрочной стратегии массового строительства жилья в свете ее содействия становлению среднего класса в России. Была принята резолюция, в которой предложено учитывать мнение жильцов при разработке планов застроек и развития поселений. Ценовая политика в строительной сфере, говорилось на слушаниях, привела к тому, что в России типовое жилье покупают по цене элитного. Так что вопрос качества стоит остро: «В России нет представления, каким должно быть жилье, и никто не спрашивает потребителя, чего он хочет». Как выяснилось в ходе обсуждения, средний класс в идеале должен диктовать застройщикам, какое жилье он хотел бы видеть. Однако в России этого класса почти нет. Россияне за 80 лет растеряли практику обустройства своего жилья. Обратный процесс идет медленно. Высокий уровень образования и сфера деятельности не всегда гарантирует соответствующий доход. Кроме того, строители ориентированы на извлечение прибыли из квадратного метра, а не на качественное обустройство жизни.

«Строители живут одним днем и стараются получить максимум прибыли. А потому новые архитектурные, социальные и технологические стандарты строительства жилья должны быть приняты на законодательном уровне», — считает председатель комиссии Общественной палаты РФ по региональному развитию Вячеслав Глазычев. Он отметил, что пока нет и речи о соответствующем этому классу среднем бизнесе, который бы строил жилье типа таун-хаусов, основного для него сегмента. Как показывает практика, для этого нужны небольшие компании, а не гиганты. Другая беда, по выражению Глазычева — это «анархический размах землепользования», когда под каждый участок застройщики делают свой план, а у муниципалитетов на генеральные планы нет денег. «Значит, в стране и дальше будут строить некрасивые и неудобные дома без социальной инфраструктуры.»

Действительно, для большинства городов, например, Ленинградской области генеральные планы были разработаны еще в 1987 году. Основные показатели развития (численность населения, объемы строительства, состав и емкость учреждений социального и культурно-бытового назначения, потребности территорий для производственного, транспортного и жилищного назначения и др. параметры) были определены с учетом концепций социально-экономического развития городов и прогноза демографической структуры на период до 2005 года. Хотя, по уверению председателя Комитета по градостроительству и архитектуре Ленинградской области Валерия Кима, большинство генпланов административных центров — это «живые» документы, их все же нужно корректировать. Эту работу областное правительство намеревается закончить к 2009 году.

Источник
Архив статей
×